Исследование роли этиологических факторов на вероятность возникновения органического расстройства личности

Введение

Наряду с наблюдающимся общим снижением психических расстройств в нашей стране отмечается повышение доли органических непсихотических расстройств, особенно у лиц молодого и пожилого возраста [1–3]. Изучение причин такого изменения структуры заболеваемости ведётся в разных направлениях, имеются исследования роли в клинической картине преобладания неврозоподобной симптоматики, патологии влечений, разнообразных аффективных нарушений, чаще с дисфорическим компонентом, а также лёгких и умеренных когнитивных расстройств [4]. Отмечается, что нередко имеется сочетание описанных выше психических нарушений с психопатоподобными изменениями личности, что значительно осложняет диагностические оценки и вклад отдельных составляющих. Органическое расстройство личности (ОРЛ), по современным представлениям (МКБ-11), расценивается как легкое нейрокогнитивное расстройство (6D71) [5], при этом обязательно выявление объективного когнитивного снижения, являющегося следствием основного заболевания нервной системы (травмы, инфекции, интоксикации и др.). Вместе с тем работы о роли различных этиологических факторов и их достоверной вероятности в формировании этой патологии немногочисленны и разрозненны [6–8]. Всё вышеизложенное диктует необходимость изучения влияния различных этиологических факторов в развитии данной патологии.

Цель исследования — изучить влияние некоторых этиологических факторов на возможность формирования ОРЛ.

Материалы и методы

Обследовано 162 человека, которые были разделены на две группы. Основная группа (I) включала 80 человек (36 мужчин, 44 женщины, средний возраст — 31±1,1 года), обратившихся в психиатрические бюро-филиалы ФКУ «ГБ МСЭ по Ростовской области» Минтруда России. Критериями включения респондентов в основную группу (I) исследования явились следующие: 1) установленный и документально подтверждённый психиатрическим стационаром диагноз «Расстройство личности органической этиологии» (F07.0х, согласно диагностическим критериям МКБ-10); 2) возраст от 18 до 44 лет; 3) письменное информированное согласие на проведение исследования. Не включались в исследование лица, имеющие хронические изменения личности после психических заболеваний.

Контрольная группа (II) включала 82 здоровых добровольца (34 мужчины, 48 женщин, средний возраст — 24±0,6 года). Критериями включения были отсутствие признаков психического расстройства и обращений за психиатрической помощью в анамнезе, указанный выше возраст и наличие добровольного согласия на проведение исследования.

Методы исследования — анамнестический, клинический, статистический.

Результаты

В результате проведённого исследования нами были рассмотрены следующие факторы:

• психопатологически отягощённая наследственность, включавшая наличие подтверждённых психических заболеваний у родственников, алкоголизм и наркомания, а также специфические личностные черты близких родственников, отмеченные респондентами (чрезмерная раздражительность, жестокость, странности в поведении);
• перинатальная патология ребенка (родовая травма, асфиксия, недоношенность, гидроцефалия);
• тяжёлые заболевания различной этиологии, перенесённые в детстве, повлёкшие за собой госпитализации в стационары;
• судорожные состояния, возникшие на фоне интоксикаций различной этиологии (в том числе фебрильные судороги);
• черепно-мозговые травмы, полученные в детском возрасте;
• оперативные вмешательства в детском возрасте, проведённые под общим наркозом, либо другие интоксикации, которые могли послужить причиной гипоксии мозга.

Для простоты дальнейшего обсуждения результатов рассмотрим таблицу, отражающую удельный вес (в %) клинико-анамнестических характеристик в основной и контрольной группах (табл. 1).

Отягощённая наследственность оказалась самым существенным фактором среди респондентов I группы и достигала 62,5% от общего объёма группы. При сравнении внутри данной группы отмечалось преобладание положительных ответов в подгруппе женщин (26 женщин из 44, что составило 59,1% от гендерной выборки). Количество положительных ответов в подгруппе мужчин оказалось равно 24 из 36 мужчин, что составило 66,7% от гендерной выборки. При сравнении внутри гендерных выборок выяснено, что число положительных ответов у женщин преобладало над числом ответов у мужчин. Однако при статистической оценке (в процентах) доля респондентов мужского пола имела перевес практически в 8% (табл. 1). Среди перечисленных респондентами характеристик этого фактора были отмечены алкоголизация среди ближайших родственников (чаще по отцовской линии — деда, отца, двоюродного брата, реже по линии матери, эпизодические случаи алкоголизации обоих родителей сразу), различные психические заболевания, проявляющиеся психотическими состояниями, личностными изменениями и интеллектуальным дефектом, а также специфическими личностными чертами, включающие в себя вспыльчивость, гневливость (рис. 1).

Во II группе фактор «отягощённая наследственность» составил 12,2%, что оказалось меньше, чем в I группе в 5 раз. При сравнении внутри данной группы отмечалось преобладание положительных ответов в подгруппе женщин (8 женщин из 48, что составило 16,7%), в то время как количество положительных ответов среди подгруппы мужчин оказалось равно 2 из 34 мужчин, что составило 5,9%. При этом статистическое различие в данной группе между долей женщин и мужчин составило практически 11% (табл. 1). Фактор был представлен теми же характеристиками, что и в основной группе (рис. 1).

Подробное сравнение фактора «Отягощённая наследственность» между группами позволило говорить о двух преобладающих характеристиках (алкоголизация и психические заболевания). Параметр «наркотизация» в обеих группах оказался практически одинаковым. Параметр «особенности характера» преобладал в I группе и нуждается в продолжении изучения и более тщательном анализе (рис. 1).

Тяжёлые заболевания, перенесённые в детском возрасте, в I группе были вторым по численности фактором в выборке и были выявлены более, чем у трети респондентов, что составило 37,5%. При сравнении внутри данной группы отмечалось преобладание положительных ответов в подгруппе мужчин (19 мужчин из 36, что составило 52,8%), в то время как количество женщин составило 11 из 44 (25,0%). Однако при статистической оценке (в процентах) доля респондентов мужского пола имела перевес практически вдвое (табл. 1). В качестве перенесённых заболеваний в I группе подавляющее большинство случаев приходилось на инфекции различной этиологии. Преобладали частые острые респираторно-вирусные инфекции (ОРВИ), которые практически во всех случаях оканчивались госпитализациями в стационары в связи с осложнениями в виде пневмоний, бронхитов и т. д. Менее значимыми оказались такие инфекционные заболевания, как паротит, ротавирусная инфекция, коклюш, сальмонеллёз, инфекция невыясненной этиологии, менингит. Далее респондентами были указаны анемии и заболевания желудочно-кишечного тракта (дисбактериозы, дискинезии желчевыводящих путей). Единично были указаны токсический зоб, рахит и лимфобластный лейкоз (рис. 2).

Во II группе данный фактор оказался равен 8,5%, это меньше, чем в основной группе практически в 4,5 раза. Кроме того, данный фактор определялся только в подгруппе женщин (табл. 1). В качестве перенесённых заболеваний во II группе также преобладали инфекционные заболевания (ОРВИ, инфекционный мононуклеоз) (рис. 2).

Перинатальная патология оказалась на третьем месте по значимости в I группе и составила 36,3% от общего объёма группы. При сравнении внутри данной группы отмечалось преобладание положительных ответов подгруппы мужчин: 15 мужчин из 36 (41,7%), количество женщин составило 14 из 44 (31,8%). Однако при статистической оценке (в процентах) доля респондентов мужского пола в общей группе имела перевес практически в 10% (табл. 1). Среди перечисленных респондентами характеристик фактора были отмечены асфиксия (вследствие тугого обвития пуповины и иных причин, в том числе с применением реанимационных мероприятий), последствия внутриутробной инфекции (например, в виде сепсиса или респираторно-аффективно-провоцируемых приступов), а также гидроцефалия (рис. 3).

В контрольной группе этот фактор явился одним из ведущих и составил 13,4%, а подгруппа женщин преобладала над подгруппой мужчин: 9 женщин из 48 (18,8%) и 2 мужчины из 34 (5,9%). При этом статистическое различие в данной группе между долей женщин и мужчин составило порядка 13% (табл. 1). По данным медицинской документации, в данной группе была зафиксирована только асфиксия (рис. 3).

Черепно-мозговые травмы, полученные в детском возрасте, среди респондентов I группы составили 30,0%, став четвёртым по значимости пунктом из шести, исследованных нами в работе. При сравнении внутри данной группы преобладала подгруппа мужчин: 13 мужчин из 36 (36,1%) и 11 женщин из 44 (25,0%), при этом статистическое различие между долей мужчин и женщин составило немногим более 11% (табл. 1). Травмы, полученные респондентами I группы, можно было разделить на бытовые (полученные в результате падений, драк и проч.) и травмы, полученные в ДТП. Один из респондентов отметил несколько полученных «спортивных» травм (занятия в секции бокса). Во II группе фактор «черепно-мозговые травмы» являлся одним из ведущих факторов и достигал 13,4%. Внутри этой группы преобладала подгруппа женщин: 6 женщин из 48 (12,5%) и 5 мужчин из 34 (14,7%). При статистической оценке (в процентах) различие между долей мужчин и женщин оказалось незначительным (табл. 1). Характеристика черепно-мозговых травм в основной и контрольной группе была одинаковой.

Отдельно нами были рассмотрены судорожные состояния. Для основной группы данный показатель составил 27,5%. При сравнении внутри данной группы преобладала подгруппа женщин: 13 женщин из 44 (29,5%) и 9 мужчин из 34 (25,0%), при этом статистическое различие между долей мужчин и женщин составило около 5% (табл. 1). Судорожные состояния в основной группе были представлены большими припадками и абсансами; в возрасте до 3 лет преобладали фебрильные компоненты припадков. В контрольной группе фактор «судорожные состояния» оказался меньше, чем в основной группе, в 3 раза, и составил 8,5%. В данной группе количество женщин незначительно преобладало: 4 женщины из 48 (8,3%) и 3 мужчины из 34 (8,8%). При статистической оценке (в процентах) различие между долей мужчин и женщин оказалось незначительным (табл. 1). Практически не отличалась характеристика судорожных состояний в основной и контрольной группе.

Оперативные вмешательства детского возраста у респондентов основной группы оказались самым минимальным фактором по частоте выявления и были подтверждены у 8,7%. При сравнении внутри основной группы преобладала подгруппа мужчин: 4 мужчины из 36 (11,1%) и 3 женщины из 44 (6,8%), при этом статистическое различие между долей мужчин и женщин составило порядка 5% (табл. 1). Фактор «Оперативные вмешательства» был представлен аппендэктомией, операциями по удалению дефекта расщелины верней губы и нёба, операциями по склеропластике, коррекции плоско-вальгусных стоп, пересадкой кожных лоскутов вследствие ожогов тела, а также аденотомией. Во II группе данный фактор оказался равен 4,9% (это меньше, чем в основной группе, практически в 2 раза). При сравнении внутри данной группы подгруппа мужчин и подгруппа женщин дали одинаковое количество ответов (по 2 респондента каждого пола), при этом статистическое различие между долей мужчин и женщин составило немногим более 1% (табл. 1).

Обсуждение

Проведённый статистический анализ выявил высокую степень достоверности некоторых из вышеописанных факторов, что в целом подтвердило мнение о влиянии этих факторов на возможность формирования ОРЛ. Фактор наследственности явился ключевым фактором риска для возможности развития изучаемой патологии в сравнении со всеми остальными, что согласуется с другими публикациями [9–11].

На втором месте по значимости в нашем исследовании оказался фактор перенесённых в детстве заболеваний, часто с осложнениями, с госпитализациями. В литературе данный факт считается недостаточно разработанным и учитывает в основном ранние поражения мозга [12].

Влияние перинатальной патологии оказалось третьим по полученному результату. Однако, согласно данным изученной литературы, ведутся активные исследования в рамках интерпретации психических и неврологических расстройств на ранних этапах жизни ребенка для возможности ранней профилактики заболеваний [13–16].

Следующими по уровню статистической значимости были представлены судорожные состояния. Несмотря на то, что данные состояния часто встречаются в практике педиатров, неврологов и эпилептологов [17–19], в психиатрии влияние судорожных состояний на возникновение органического расстройства личности чаще описывается в фундаментальных справочниках, нежели в современных статьях [20].

Также достоверные статистические значения при анализе выборок оказались у черепно-мозговых травм, полученных в детском возрасте. Следует отметить, что в литературе последних нескольких десятилетий фактор влияния черепно-мозговых травм является самым часто изучаемым [21][22].

Результаты, касающиеся операций, проведённых под общим наркозом, оказались следующими: в нашем исследовании в контрольной группе отмечалось увеличение на 3,0% респондентов, перенёсших данный фактор, в отличие от основной группы. И, несмотря на немногочисленные имеющиеся данные влияния общего наркоза на психику [23], достоверной значимости влияния на вероятность возникновения органического расстройства личности мы в ходе исследования не обнаружили [24].

Таким образом, психопатологически отягощённая наследственность, перенесённые в детстве заболевания различной этиологии, повлёкшие за собой госпитализацию в стационарные учреждения либо иные тяжелые исходы и осложнения, перинатальная патология, судорожные состояния, возникшие как аутохтонно, так и на фоне интоксикаций различной этиологии, открытые и закрытые черепно-мозговые травмы, полученные в детском возрасте, являются негативно влияющими на прогноз и способны увеличивать вероятность возникновения органического расстройства личности после 18 лет (p < 0,001 или p < 0,05). Клинически неблагоприятный исход по фактору «оперативные вмешательства в детском возрасте, проведённые под общим наркозом», в нашем исследовании не показал статистически достоверного влияния на вероятность возникновения органического расстройства личности.

Выводы

Установлено, что психопатологически отягощённая наследственность, перинатальная патология и ряд заболеваний, прежде всего инфекционные, перенесённые в детском возрасте, судорожные состояния и различные виды черепно-мозговых травм, достоверно повышают вероятность возникновения органического расстройства личности. В нашем исследовании не обнаружено статистически значимого влияния на формирование этой патологии общего наркоза при оперативных вмешательствах в детском возрасте. Можно предположить, что данные о более существенной роли наркоза у детей, имеющиеся в литературе, получены при изучении влияния этого фактора при неоднократном воздействии или без учёта возможности сочетанного вклада нескольких этиологических факторов. Полученные результаты свидетельствуют о важности изучения роли этиологических моментов при оценке вероятности формирования органического расстройства личности.